То, что в годы Первой мировой войны англичане так и не решились поставить один из своих двухбашенных броневиков на гусеницы, вовсе не означает, что такая идея не пришла в голову конструкторам где-то еще, например у нас в России. А было так, что еще задолго до начала войны молодой инженер Адольф Кегресс разработал и испытал оригинальный гусеничный движитель, устанавливавшийся на самые обыкновенные колесные автомобили вместо снимавшихся задних колес. Будучи начальником технической части гаража Николая II, он оборудовал своим движителем царские автомобили «Паккард», «Роллс-Ройс» и «Клемент-Байярд» и сумел заслужить этим одобрение российского монарха.
В октябре 1915 г. Кегресс обратился в Технический комитет Главного военного технического управления с предложением применить разработанное им шасси для нужд армии. Проект был одобрен, причем было высказано мнение, что «крайне желательно испытать приспособление Кегресса на автомобилях разных систем, а особенно рассмотреть возможность его применения для броневых автомобилей».
В августе следующего года конструктор, получивший чин прапорщика, предъявил полугусеничный бронеавтомобиль к испытаниям. В течение двух месяцев августа и сентября машина прошла обширную программу испытаний на проходимость в окрестностях Царского Села и Могилева, а затем и на продолжительность работы во время пробега Могилев—Царское Село. Результаты превзошли все ожидания: «Авто­мобиль... свернул с дороги на целину, переехал придорожную канаву, затем пошел со значи­тельной скоростью по мягкому травянистому грунту, свободно и плавно преодолевая различные неровности. ...Поднялся на Пулковскую гору напрямик по склону, по влажному растительному грунту. При подъеме шофер имел возможность ме­стами ставить вторую скорость. Перегревания мотора замечено не было. Наконец, автомобиль без особых усилий перешел не­большое кочковатое болото, где местами вода сплошь покрывала почву. Никаких поломок замечено не было, за исключением погнутых левых направляющих дуг...»
Пробег Могилев—Царское Село позволил проверить «приспособление Кегресса» на выносливость при движении по шоссе, после которого машина прошла 286 верст по бездорожью.
Поскольку результаты испытания обнадеживали, было решено поставить гусеничный движитель Кегресса на целый ряд российских бронеавтомобилей, включая 39 броневиков марки «Остин», поставки которых армии должны были начаться к концу 1917 г. В конструкции шасси Кегресса подкупала простота, для многих российских инженеров и военных являвшаяся чуть ли не главным достоинством любой предлагавшейся конструкции. Дело в том, что сама лента гусеницы Кегресса была по тем временам рекордно легкой - резинокордовой, на тканевой основе, а первые образцы лент так и вовсе были из кожи. Далее, такой движитель можно было установить на заднюю ось практически любого автомобиля и превратить его в гусеничный, причем рулевое управление дву­мя передними колесами на нем не менялось. Поскольку гусеницы крепились только на самой оси, они могли на ней свободно пово­рачиваться и подниматься вверх-вниз, что вместе с применением дополнительных роликовых кат­ков перед ними значительно повышало проходимость авто при преодолении вертикальных преп­ятствий.

Конечно, цепной привод к заднему ведущему колесу каждой гусеницы был крайне уязвим, да и сами гусеницы большой прочностью не отличались. Тем не менее возможность действовать как летом, так и зимой (для этого передние колеса на таких машинах устанавливались на лыжи — вследствие небольшого веса такого движителя) заставляла закрывать глаза на эти недостатки. Бронеавтомобили на шасси Кегресса, получившие название «Остин-Кегресс», собирались на Путиловском заводе на базе английских автомобилей, которые покрывались российской броней и имели более выгодное для ведения огня диагональное расположение башен, а также зенитные пулеметные станки, допускавшие стрельбу при возвышении до 80°.
Во избежание заклинивания пулеметных башен из-за попадания пулеметных гильз в щель между корпусом и башней (такие случаи имели место на броневиках, поставлявшихся в Россию непосредственно из Англии) крышу на новых бронеавтомобилях, как чисто колесных, так и гусеничных, начали делать двухскатной.
Впоследствии эти машины (уже после октябрьского переворота) выпускались и для нужд Красной армии, в которой они активно использовались в боях против армии генерала Юденича и в советско-польской войне. В ходе боев несколько машин захватили эстонцы и поляки, в армиях которых они прослужили до середины 30-х гг., а в РККА их использовали вплоть до 1933 г. Столь долгой эксплуатации помогло прежде всего то, что к ним имелось большое количество запасных частей, завезенных в годы Первой мировой войны. Интересно, что по польской терминологии «остин-кегрессы» назывались «полутанками», а у нас — «полугусеничными бронеавтомобилями» и даже «танками русского типа», хотя в России такие машины больше не строились. Что же касается Адольфа Кегресса, то он успел эмигрировать за границу и уже там, находясь во Франции, сумел заинтересовать своим шасси целый ряд видных производителей автомобилей и вооружения, обеспечивших его детищу второе рождение.
В Германии история полугусеничных машин началась еще в 1908 г., когда на грузовиках фирмы «Даймлер», экспортировавшихся в португальскую Западную Африку, вместо задних колес начали устанавливать легкие гусеницы,значительно улучшавшие их проходимосгь. Идея показалась хорошей, и уже в 1915 г. Военным министерством был выдан заказ на разработку подобной машины для нужд армии.

Германский опытный гусеничный бронеавтомобиль «Мариенваген» фирмы «Даймлер», 1915 г.

Большим недостатком всех германских броневиков было отсутствие на них вращающихся башен из-за чего для обеспечения кругового обстрела на них приходилось делать множество амбразур и размещать большой экипаж и многочисленные пулеметные установки. Все это только увеличивало вес, не прибавляя германским машинам ни вездеходности, ни огневой мощи. «Не пошел» у немцев и аналог российского «царь-танка» Лебеденко - трехколесная бро­немашина «Треффасваген», высо­кую проходимость которой должны были обеспечивать два приводных колеса большого диаметра, имевшие широкий стальной обод. Между колесами помещалась бронерубка, а для управления служил небольшой поворотный каток, вынесенный вперед на коробчатой балке. Испытания машины проводились с февраля по октябрь 1917г., но так ничем и не закончились, а после войны ее разобрали.
Таким образом, в России в годы Первой мировой войны колесно-гусеничные бронеавтомобили оказались на положении танков, хотя они и не могли разрывать прово­лочные заграждения.

Источник: http://pro-tank.ru/