18 июля 1936 г. против правительства Испанской республики начался вооруженный мятеж правых сил во главе с командующим Африканской армией Испании (Испанское Марокко) генералом Франсиско Франко. На сторону путчистов перешла большая часть армии и подразделений министерства внутренних дел.

Высадив Африканскую армию в континентальной Испании, в течение нескольких недель Франко захватил половину территории страны. Однако в крупных промышленных центрах (Барселоне, Валенсии, Бильбао) и столице мятеж не удался. Началась гражданская война.

Перевозка танка FT-17 "Рено" из состава бронетанкового отряда испанской армии в кузове грузовика "Рено". район Мадрида.ноябрь 1936 г.

    Части регулярной армии, доставшиеся испанским республиканцам, были дезорганизованы, слабо вооружены и политически ненадёжны. Кроме того, испанское понимание слова «дисциплина» довольно далеко от общепринятого. Целые подразделения могли запросто уйти с фронта на отдых в ближайшую деревню или передумать наступать на неприятеля. Особенно колоритны были анархисты. Те вообще воевали только тогда, когда хотели. Вот как описывает командиров испанских анархистских частей наш переводчик: «Бенедито (командир соединения. — Прим.авт.), который разъезжал на машине с нарисованными на стекле черепами, с болтавшейся впереди дохлой кошкой, выглядел довольно живописно. Он вел себя, как атаман шайки, где все подчиненные обязаны понимать каждый мимолетно брошенный им взгляд. Командир и его начальник штаба, увешанные пистолетами и гранатами, постоянно вели между собой перестрелку взглядами. Нужно было терпение, такт и большой личный авторитет, для того чтобы договориться с ним и другими анархистами о чём бы то ни было». Самыми организованными и дисциплинированными были отряды испанских коммунистов (не только по членству в партии, но и по духу)» составившие в будущем основу лучших частей Испанской народной армии, а также добровольцы-антифашисты из разных стран мира, объединенные в пять интербригад (с 11-й по 15-ю) общей численностью около 40 000 человек. В течение 1937 — 1938 гг. интербригады были ударной силой испанского республиканского командования.

    К началу гражданской войны бронетанковые силы Испании состояли из двух танковых полков (1-й Мадридский и 2-й Сарагосский) по 40 французских танков «Рено» FT 17 в каждом. Кроме того, имелось 12 танков оригинальной испанской разработки «Тру-биа» модели 1926 г., а на артиллерийском складе в Мадриде хранилось четыре машины «Шнейдер»СА-1. Основными бронеавтомобилями испанской армии были 48 машин собственного производства — «Бильбао» модели 1932 г. ( Бильбао — город на севере Испании, где находился завод-производитель). На стороне республиканского правительства остался 1 -й танковый полк, три танка «Трубиа» из 32-го пехотного полка «Милан» и 24 броневика «Бильбао». Примерно столько же техники досталось франкистам. Но с началом германо-итальянской военной интервенции баланс сил был нарушен.

Танк Т-26 Республиканской армии в деревне Вилянуэва де ля Коньяда, Центральный фронт, июль 1937 г. Башня танка выкрашена в цвета флага Испанской Республики - красно-желто-фиолетовый

    По просьбе республиканского правительства Ф.Ларго Кабальеро, сформированного в сентябре 1936 г., нарушая соглашение о невмешательстве, руководство СССР приняло решение продать республиканской Испании военную технику и направить в её армию советников-добровольце в, среди которых были и танкисты.

26 сентября 1936 г. в порт Картахена прибыла первая партия из 15 советских танков Т-26, а всего до конца года в Испанию было доставлено 105 Т-26 и 31 бронеавтомобиль.

    Советские специалисты начали прибывать в Испанию в начале октября 1936 г. Среди первых танкистов были — П.Арман, А.Новак, Н.Селецкий, С.Осадчий, П.Куприянов, С.Быстрое. Первые доставленные танки предполагалось использовать для обучения испанских танкистов на учебной базе в небольшом курортном городке Арчена, расположенном в 90 километрах северо-западнее Картахены.

    Однако в конце октября 1936 г. главные силы генерала Франко перешли в наступление на Мадрид. В связи с тяжелым положением на фронте обучение в Арчене было свёрнуто, и 26 октября 1936 г. в спешном порядке из советских инструкторов и курсантов учебного центра сформировали танковую роту из 15Т-26, которую на следующий день перебросили к столице. Командиром роты стал капитан РККА Поль Арман (латыш, настоящее имя Петр-Павел Тылтынь. В 20-е гг. он был на подпольной работе в странах Европы и владел несколькими иностранными языками). Несмотря на отсутствие боевого опыта, боевой дух советских танкистов был значительно выше, чем у испанцев. Так, узнав что у мятежников 15-тысячная армия, а силы республиканцев значительно меньше, Арман заявил испанскому генералу: «Положение не так уж безнадежно, у них 15 тысяч солдат, у нас 15 танков, силы равные».

Бронеавтомобиль "Бильбао" на улицах Барселоны, 1936г.

    Танковая рота получила задачу поддержать испанскую пехоту при атаке деревни Сесенья. Однако пехота опоздала к моменту начала атаки, и танки пошли в бой одни. Утром 29 октября три танка двинулись в разведку, за ними через 20 мин тронулись ос­тальные 12 машин. На башне переднего танка сидел, свесив ноги, капитан П.Арман. Здесь небезынтересно привести отрывок из неопубликованных воспоминаний Армана, написанных вскоре после этих событий. В них хорошо передана тогдашняя атмосфра и настроения людей того времени:

«Пройдя Сесинья, разведка по радио донесла, что противника в деревне нет. Но когда мы подошли к окраине селения, на дороге стояло орудие и послышалась резкая команда «Огонь!»

— Отставить! Не стрелять!— кричу я. Возле орудия случилась заминка. Пользуясь ею, на полном ходу танк подлетает к орудию Рядом с ним стоит расчет и офицеры — лейтенант и капитан. Вокруг небольшие группы солдат — марокканцы! Ясно, что после прохождения нашей разведки мятежники заняли деревню.

—Кто тут безобразничает? Кто подал команду огонь? Кто приказал в меня стрелять? — кричу я. Капитан растерялся и не может понять, кто перед ним — на мне танковый комбинезон без знаков различия, снаряжение испанское, на боку висит револьвер «Кольт».

—Долго будете стоять, разинув рот? Убирайте орудие! В это время подходит испанский подполковник и спрашивает:

—Почему вы кричите на моих офицеров?

—Как не кричать на таких олухов, ведь они собирались в меня стрелять!

—Не повышайте тона, я подполковник!

—Вижу, но плевать мне на это. Вы воспитайте своих подчиненных так, чтобы они слушались начальников и не делали глупостей.

Подполковник растерялся.

—Кто вы такой? — спросил он.

—Как кто? Вы что не видите, что я командир танкового отряда? А вот и отряд подходит. Действительно, танки подходили один за другим и, видя, что я разговариваю с противником, разворачивались в боевой порядок. Чтобы выяснить, кто перед ним, подполковник указал рукой на часовню у дороги и предложил:

—Может быть, вы слезете с танка и пройдете ко мне в штаб? Там объяснимся.

Видимо, мое дерзкое поведение сбило подполковника с толку. Я вижу, что все танки готовы к бою и ждут команды. Подаю сигнал "Вперед!» и захлопываю над головой люк. Боевая машина с ревом рвется вперед — через подполковника, двух его офицеров, орудие и артиллеристов. Танк весит 10 т, подполковник, хотя и тучный, значительно меньше, он не выдерживает тяжести танка. За ним под гусеницы следуют его офицеры и солдаты. В это время все танки роты открывают бешеный огонь по штабу и человек двести разлетаются в клочья. Навстречу идет колонна грузовиков с солдатами. Танки без выстрелов налетают на нее и под их гусеницами в щепки разлетаются автомобили и в тесто превращаются сидящие в них. Пройдя через площадь, мы поворачиваем в узкую улицу. Она настолько узка, что по ней еле проходит танк, но она длинная —километра полтора. Я вижу, что навстречу по улице поднимается два эскадрона кавалерии, по три всадника в ряд. Приказываю остановиться и подпустить всадников поближе. Подойдя к нам, командир эскадрона видит окровавленный танк, начинает что-то кричать, делает какие-то знаки. Всадники сбиваются в кучу, получается каша. А чтобы каша была полная, я подаю команду «Вперед!» и двенадцать танков прокатываются по двум эскадронам кавалерии. Немногие всадники, успевшие осадить коней и выскочить в поле, были перебиты пулеметным огнем.

Танк "Трубиа" модели 1936 г. Масса 5.5 т., экипаж 3 чел., дизельный двигатель MAN мощностью 120 л.с., скорость 42 км\ч, вооружение два пулемета "Льюис" 7.71мм, броня 16 мм

    Пройдя Сесинья, танки устремились вперёд к селению Эскквиас, где Т-26 Семёна Осадчего таранил итальянскую танкетку CV 3 и сбросил ее в ущелье, вторая танкетка также была уничтожена, а две другие повреждены. Танковая рота продвинулась на 35 км в тыл франкистов, где действовала в течение 10 ч, а затем вернулась в свое расположение. Правда, на обратном пути в той же Сесинья марокканцы использовали против танков бутылки с бензином (это был первый в истории случай применения такого вида оружия) и сожгли Т-26 лейтенанта Селецкого, Экипаж сгорел вместе с машиной. Всего же за день боя было потеряно три танка, погибло шесть советских и четыре испанских танкиста.

    1 ноября под Вальдеморо (5 км южнее Сесинья) нанесла удар по франкистам танковая группа полковника С.Кривошеина в составе 23 Т-26, шести броневиков БАИ и трех ФАИ. На части машин были испанские экипажи, о действиях которых С.Кривошеий вспоминал так: «Надо заметить, что с испанскими экипажами, впервые вступившими в бой после десятидневной подготовки случались казусы. Возвращается танк. Спрашиваю командира танка; -Почему уходишь с фронта?" — «Авария». — «Что за авария?» — «Танк не идет». — -Почему?» — «Не знаю». Залезаю в танк, обнаруживаю, что он поставлен на замедленную скорость, а поэтому двигаться быстрее не может. Переключаю рычаги разъ­ясняю это командиру танка. Он поворачивает танк назад, довольный, что "авария» исправлена.

    Возвращается другой танк, спрашиваю: «Почему возвращаетесь?» — «Авария». — «Какая?» — «Не стреляет пушка». — «Почему?» — -Не знаю.» При осмотре обнаруживается, что пушка поставлена на предохранитель». Но несмотря на такие «казусы», группа уничтожила до трехсот вражеских солдат и захватила пять орудий, потеряв при этом два танка. Однако удачные контрудары республиканских танков не остановили продвижения мятежников. Отход республиканцев к Мадриду продолжался.

это же время, кроме роты П.Армана и группы С.Кривошеина, на Мадридский фронт был выдвинут бронетанковый отряд под командованием Д.Погодина (затем его сменил П.Липин].            

    Основой этого отряда, состоявшего сплошь из испанцев, служили экипажи 1 -го танкового полка старой испанской армии, которые в первые дни мятежа не подчини­лись своим офицерам и остались на стороне республики вместе с танками, бронеавтомобилями и полковым знаменем. В декабре 1936 г. этот полк стал основой созданной в Арчене танковой школы, а знамя полка стало знаменем школы. Материальная часть отряда отличалась исключительной пестротой: 12 «Рено» FT, 15 броневиков «Бильбао» и 10 мотоциклов с колясками, вооруженных пулеметами. Он поддерживал только что сформированные 11-ю и 12-ю интербригады и вместе с ротой П.Армана на­носил мятежникам короткие и внезапные удары на различных участках обороны Мадрида.

Бронеавтомобиль БА-6 из состава 2-й Бронетанковой дивизии республиканской армии на дороге. Центральный фронт,лето 1938г.

    Сражаясь на чужой земле, наши танкисты и в боях, и в работе были приверженцами родной, советской культуры. Так. прибыв в Испанский бронетанковый отряд, П.Липин долго не мог найти его командира, который ночью руководил выдвижением танков и броневиков на позиции. Наконец, он увидел офицера в испанской форме, стоящего на танке и громко матерившегося по-русски по поводу испанцев вообще, франкистов в частности, а также по поводу ряда проблем руководимой им части. Это был командир отряда Д.Погодин. Но несмотря на свой почти испанский темперамент, советские танкисты были более смекалисты и инициативны, чем их товарищи по оружию. Так, тот же Д.Погодин поставил на грузовики несколько танков «Рено», которые не могли передвигаться своим ходом. С танков сняли глушители и ночью перевозили на грузовиках вдоль линии фронта, дезориентируя и пугая части мятежников ревом танковых двигателей.

    Подразделения на танках Т-26 и бронетанковый отряд испанской республиканской армии оказались исключительно боеспособными соединениями, что было в общем нехарактерно для правительственных войск начала гражданской войны. Танкистам все время приходилось маневрировать, переходить с одних позиций на другие, действуя из засады или контратакуя наступающих.

    6 ноября 1936 г, франкисты вновь перешли в наступление на Мадрид всеми силами. Группа республиканских танков в составе девяти Т-26 и шести «Рено» FT контратаковала мятежников в районе Мостолес и Карабанчель Альто. Успех был исключительным: танки уничтожили до двух батальонов пехоты, четыре полевых батареи, восемь противотанковых орудий и пулеметную роту в составе 12 станковых пулеметов, а также десять танкеток.

В дальнейшем в боях за Мадрид танки предпринимали атаки небольшими группами или вели огонь с места как неподвижные бронированные огневые точки. Враг был остановлен лишь в 2 км от города, в который франкисты смогли вступить лишь в марте 1939 г.

    Кроме вышеперечисленных частей, в период обороны города восемь танков «Рено" FT находились в распоряжении боевых колонн и перевозились на грузовиках для огневой поддержки и поднятия боевого духа пехоты. Для патрулирования улиц использовали десять импровизированных бронеавтомобилей и бронированных тракторов и танки «Шнейдер» СА1.

Сформировав новые соединения, республиканское командование даже пыталось нанести контрудар по силам мятежников у Мадрида. Наступление началось 13 ноября 1936 г. В ударную группу входило 17 батальонов пехоты с 11 орудиями и рота из 16 танков Т-26 под командованием А.Войновского. Однако эти атаки не увенчались успехом. В дальнейшем танки А.Войновского действовали из засад, как неподвижные, хорошо замаскированные огневые точки. Обычно Они занимали позицию за высокой стеной, в которой делалась нужных размеров амбразура и через нее велся обстрел позиций противника.

Таким образом, во время обороны Мадрида республиканцы впервые применили танки и бронеавтомобили в составе танковой группы полковника С.Кривошеина, двух отдельных рот капитанов П.Армана и А.Войновского и отдельного танкового отряда испанской армии лейтенанта Д.Погодина. В общей сложности в Мадридской операции принимали участие 36 Т-26, 15 советских бронеавтомобилей, 20 "Рено» FT и около 30 броневиков испанской постройки. Используемые в группах непосредственной поддержки пехоты бронетанковые подразделения были стержнем обороны Республиканской армии.

    Следует подчеркнуть, что советским танкистам противостоял достойный противник. Пехота мятежников, особенно марокканская, не в пример республиканцам, неся большие потери от танков, не покидала окопов и не отходила. Солдаты противника забрасывали боевые машины гранатами и бутылками с бензином, а когда таковые отсутствовали, марокканцы с карабинами наперевес бросались прямо под танки, били прикладами по броне, хватались за гусеницы. Бой шел на истребление...

Указом Президиума Верховного Совета СССР в январе 1937 г. за оборону Мадрида звание Героя Советского Союза было присвоено танкистам: капитану П.Арману, лейтенантам Д.Погодину, С.Осадчему, Н.Селицкому, младшим командирам П.Куприянову и С.Быстрову.

    К началу 1937 г. между Республикой и мятежниками установилось шаткое равновесие. Манёвренная война закончилась. Бои велись на четырех фронтах: Северном, изолированном от основной республиканской территории, Арагонском, Центральном и Южном.

Танк "Шнейдер" СА-1 на улицах Мадрида, декабрь 1936г.

    С начала декабря 1936 г. в Испанию в массовом порядке начинают прибывать советские танки Т-26 и бронеавтомобили БА-6 и ФАИ, а также личный состав во главе с комбригом Д.Павловым. Командиры и механики-водители были кадровыми военнослужащими лучших частей РККА: танковой бригады им.Володарского (г. Петергоф), 4-й танковой бригады (г. Бобруйск), механизированного корпуса им. Калиновского (г. Наро-Фоминск). На основе почти 100 единиц прибывшей техники и личного состава начинается формирование маршевых рот, батальонов и 1-й Республиканской танковой бригады. Формирование происходило в учебной танковой школе (г. Арчена). Эти подразделения и части после комплектования сразу бросались в бой.

    Так, 20 декабря 1936 г. танковую роту под командованием П.Цаплина в составе девяти танков Т-26 и шести бронеавтомобилей ФАИ в кузовах специально оборудованных тяжелых грузовиков перебросили под Теруэль (Арагонский фронт) с задачей поддержать операцию по ликвидации Теруэльского выступа. Эта локальная операция была необходима для того, чтобы отодвинуть линию фронта от Валенсии — с 6 ноября 1936 г. временной столицы Республики. 27 декабря танковая рота пошла в атаку. За ней следовали бронемашины, открывшие огонь с шоссе по огневым точкам мятежников вправо и влево от дороги. Противник оказывал яростное сопротивление, забрасывая танки бутылками с бензином и ведя огонь из противотанковых пушек. В течение последующих шести дней рота Цаплина еще несколько раз участвовала в атаках, которые не увенчались успехом. В ходе этих боев было потеряно четыре Т-26 и один ФАИ.

Основной причиной неудачи этой операции было нежелание испанской пехоты идти вперед. Так, во время атаки танков 1 января бойцы бригады анархистов, обвешанные гранатами и пулеметными лентами, кричали «Вива Руссия!», но в бой за танками не шли. Не помог и личный пример П.Цаплина, который вышел из танка и попытался повести доблестных анархистов вперед. Единственная боеспособная пехотная часть — 13-я интербригада — не поддержанная испанцами, понесла в этих боях огромные потери. В ее составе сражалась рота бывших русских белогварцев. Она почти полностью погибла под Теруэлем.